Если такой работой займется муж на час
Но ты никогда не допишешь романа. Но я его боюсь. Но княгиня-то Марья Гордеевна тебе, я чай, племянница родная, - убеждал Петрусь. Удивляюсь я тебе, Василь Иваныч: глава дома и не можешь с бабой совладать. Выпили они, мой ему и говорит: чем тебе, Гаврилыч, с петухом в уборную иттить, дай я его подержу. Бегали от побоев портные, сапожники, парикмахеры, столяры, маляры, особенно служившие у маленьких хозяйчиков - «грызиков», где они, кроме учения ремеслу, этими хозяйчиками, а главное - их пьяными мастерами и хозяйками употреблялись на всякие побегушки. И вдруг Сидорыч заговорил на эсперанто (кстати: удивительно противный язык). В три часа ночи явился Иван Сидорыч. Иван Гаврилович, приди в себя! Иван Гаврилович! Побойся бога! Стало быть, управы на их нету? «Пусть я ипохондрик, - думал Вельчанинов, - и, стало быть, из мухи готов слона сделать, но, однако же, легче ль мне оттого, что всё это, может быть, только одна фантазия? А роман я допишу, и, смею уверить, это будет такой роман, что от него небу станет жарко. Одна из ее родственниц, пожилая, разбитная, светская дама, советовала мне поволочиться за интересной вдовушкой. Одна мысль о мужской любви кажется ей омерзительной.
Которое может длиться порой целый рабочий день. Затем начался ряд быстро следовавших одна за другой перемен в общем ходе зимней части Венгерской компании; каждый день приносил какую-нибудь новость. Затем я помог жене одеться, запер дверь на ключ и замок, попросил Дусю первую (не пьет ничего, кроме портвейна) смотреть, чтоб замок никто не ломал, и увез жену на три дня праздника на Никитскую к сестре. Павловна грозилась, что она подаст «заявку» в правление, чтобы меня выселили «Ежели кому не нравится, пусть идет туда, где образованные». И пусть я заведу себе «своих Шурок» и ем их с кашей. Вот яркий луч месяца прокрался между листьями и заблестел на чешуйчатой спине красноголового ужа; вот что-то зашелестилось над моей головою, и летучая мышь, крутясь по воздуху, исчезла в глубине ущелья. Воробушкин долго ворочался, и снилось ему что-то запутанное: и тащили его куда-то, и он тащил кого-то, потом очутился он в какой-то комнате, а в соседней комнате лампа горит и очень от нее жарко, и вдруг все встали и ушли, и видит он, один остался Михаил Петрович, голый Михаил Петрович моет пол под лампой и у него рыбий хвост, и опять потащили, а Тая - Анюшка Богданова - в красненьком платьице стучит в балконную дверь, а он и слышит, а встать не может.
Обессилевшего петуха Павловна и Шурка поймали под кадушкой и тоже унесли. Павловна не говорила, что я жгу лампочку до пяти часов, занимаясь «неизвестно какими делами», и что я вообще совершенно напрасно затесался туда, <a href=https://myzh-na-chas777.ru/>myzh-na-chas777.ru</a> где проживает она. У блондинок с светлыми глазами и с волосами мягкими, как пух, никогда не видел я строгого лица - а у нее лицо было до такой степени честное, что казалось строгим; лоб у нее был не высок, не широк и не узок - это был очень стройный лоб, с выпуклостями над бровями, которые едва заметно и оттеняли их; голубые жилки сквозили на висках; на ее бледных античных губках, как на устах Минервы, изредка появлялась горькая улыбка. Жена его была похожа на него до безобразия, также носила очки и также раскрывала рот, когда к ней в гостиную входили гости. Как в темной храмине, свету совсем неприступной, вдруг отверзается дверь, и луч денный, влетев стремительно в среду мрака, разгоняет оный, распростирайся по всей храмине до дальнейших ее пределов, тако, увидев суда, луч надежды ко спасению протек наши души.
Когда он тут еще заявил, что, как только ему будет дозволено выйти за ворота, он первым делом поищет себе другого пристанища, радушного вообще хозяина как будто и совесть зазрела. 5 миллионов, данные мною, потерял тут же в коридоре. Для меня же это самое ужасное. Не быть рогоносцем он не может, точно так же как не может солнце не светить; но он об этом не только никогда не знает, но даже и никогда не может узнать по самым законам природы». Ничего особенного. Я удивляюсь только тому, что сразу же не сообразил, почему Меркурий не падает, согласно физическим законам. Сырой фарш. На наше недоумение сказала, что у них это нормально. Она вроде оформила заказ, но после сказала, что нашла другого человека. Ведь если я не ошибаюсь, так книга ваша, так сказать, отрывочная; то есть не то чтоб какой-нибудь романчик или история, а вот вроде тех, которые выдаются теперь в Петербурге: «Сто писателей», «Сказка за сказкою» и прочие другие. А если приглашался какой-нибудь особенно почтенный гость, то он только молча дивился и своего суждения иметь не мог.